Щас я буду рыдать. Фотки парка Юго-западного района (нынче "Танаис") времен примерно открытия. Да я в парке была больше, чем дома! Частично эти прекрасные штуки я помню, частично они при мне уже были сломаны. Сейчас - ну печаль сейчас.

---

Я перекладываю тысячную бумажку в карман, и кто-то внутри ехидно шепчет мне - помнишь, ты всегда хранила тыщу во внутреннем кармашке сумки, не тратила ее ни на что, и назначение у нее было одно и конкретное: чтобы в любой момент можно было взять билет на поезд? И как она грела тебя, каждый раз, когда ты ее нащупывала там - в любой момент, в любой, а там уже можно сколько угодно делать вид, что ты тут по делам или вообще мимо проходила? А теперь не носишь, нет.
Дура ты, отвечаю я кому-то внутри.
У меня теперь кредитка.

---

24.10.2012 в 16:25

Пишет  Ryuzaki_rnd:

24.10.2012 в 14:54

Пишет  sam_banshee:

remizov.blogspot.com/2012/10/blog-post_24.html

---

Про утюг

Пришлось тут на днях шить, как обычно, в ночное, во имя старца Зарания. Тут внезапно оказалось, что у меня с переезда - с весны, то есть - так и не завелось утюга. Как было недавно в одном обсуждении сказано - "У нас в семье не гладят!" звучит почти как "У нас не курят!". Так вот у нас не курят и не гладят. Точнее, в обычной жизни. А как только случается внезапный хеншин и Катенька, больно ударившись об пол, превращается в косплеера, то выясняется, что гладят у нас при пошиве абсолютно все. Каждый, натурально, шовчик, как положено. Незаменивая вещь, то есть.
И вот в полночь иду я к бабушке в соседнюю комнату и прошу утюг.
Мда.
Я, главное, помню, что современный утюг мы ей дарили. Но оказалось, что он ей 1. неудобный, 2. его выпросил папа.
Примечание: у папы тоже "у нас не гладят", но папа тоже крафтер, он утюгом клеит кромку к ламинированному ДСП. Конец примечания.
Короче, утюг.
Ребята, я не знаю, он атомный, не меньше.
Реле температуры у него нет в принципе. То есть он включается в розетку и греется... Ну, в градусах не скажу, до какого порога, но гладить им влажный хлопок можно только очень-очень быстро. Иначе остается подпалина. На влажном хлопке. Про остальные ткани я вообще молчу - синтетика просто испаряется.
Зато он прекрасно клеит дублерин, а у меня был воротничоквый, самый толстый, тот, который превращает тряпочку в тонкую пластмасску. Но, опять же, клеить надо быстро. Вот как сдвинул, так и пошел, примерно в таком темпе. Потому что он, зараза, еще и тяжелый, как утюг.
Честно говоря, хочется ему присвоить какое-нибудь городое имя, как ледоколу. Пока в голове вертится "Сталинград".

Да, а теперь - теоретическая часть: Утюг был куплен в 1951 году, когда моя бабушка, закончив МЭИ, поехала по распределению в Воронеж. У нее была стипендия, на которую она долго выбирала, что купить с собой в другой город, где придется теперь жить - далеко от семьи и друзей. И купила Утюг.





Кстати, на фотографии видно, что стоит он на сложенном вдвое асбестовом листе. На нем он и живет и эксплуатируется. Полагаю, они друг другу подходят.

---

Доброта

я: Хочу погружной блендер.
С.: Хорошо хоть, не погружной фен!

---

Я не поняла, они убили мышь Энштейна? http://lenta.ru/news/2012/10/09/nobelphysics/

---

10.10.2012 в 17:16

Пишет  Jackie A.C.:

аж прослезился...

06.10.2012 в 23:15

Пишет  Тёнка:

24.09.2012 в 00:38

Пишет  veliri:

невыносимо прекрасное.
не могу не сделать перепост.
потому что я тоже книжный ребёнок.

23.09.2012 в 23:27

Пишет  Джек-с-Фонарём:

химеры-хранители
вместо всех фанфиков мира,
с благодарностью за всё.


в двадцать не жизнь, а сплошные схемы: куча намёток и чертежей. вот ты плетешься домой со смены - вырастешь в Джеймса, пока что Джей. куртка, наушник с плохим контактом, рваные кеды, огонь в глазах - осень на два отбивает такты и залезает к тебе в рюкзак. кончилось лето - волшебный бисер, туго сплети, сбереги навек, память ступает проворной рысью, ждёт темноты в городской траве. вроде не то чтобы зол и загнан — нервые стальные, пока щадят...

но накрывает всегда внезапно — бомбой на скверах и площадях.

мы научились различным трюкам - так, что не снилось и циркачам. стерпим уход и врага и друга, небо попрём на своих плечах. если ты сильный, пока ты молод - что тебе горе и нищета?
только когда настигает холод - Бог упаси не иметь щита. это в кино всё легко и колко - помощь друзей, волшебство, гроза... здесь на окне ледяная корка, и у метели твои глаза. если бесцветно, темно и страшно, выход не виден и за версту...

...те, кто однажды вступил на стражу, будут стоять на своем посту.

***
старый трамвай тормозит со стоном, ярко искрятся во тьме рога. сумку хватай и беги из дома, кто будет вправе тебя ругать? мысли по ветру - легко и быстро, будто вовек не прибавят лет... значит, шли к чёрту своих Магистров, быстро садись и бери билет. небо - чужое, свои кумиры, кружит волшебной каймою стих... даже пусть где-то ты центр Мира - сможет ли это тебя спасти? в Ехо дела не бывают плохи, беды - нестрашные мотыльки. вот мне пятнадцать, и я в лоохи - кто еще помнит меня таким? гибель моя обитает в птице, жизнь обращается к нам на "вы" - эй, а не хочешь ли прокатиться вниз по мерцающим мостовым? орден за Орден, и брат за брата, только звенит в глубине струна - мысль о том, что пора обратно - и есть твоя Тёмная Сторона. мантию снять, и стянуть корону, скабой завесить дверной глазок; бросить монетку на дно Хурона, чтобы приснился еще разок.
в мире другом зацветает вереск, как не тасуй - наверху валет. где бы ты ни был, я здесь надеюсь, что ты умеешь вставать на след.

поезд летит, заедают дверцы, в Лондоне холодно в ноябре. если еще не разбито сердце, так ли уж важно, кто здесь храбрей? гул заголовков — "волна террора", "происки Лорда", "борьба за трон"...только какая судьба, авроры, если семнадцать, и ты влюблен? хитрость, мозги, доброта, отвага, страшно ли, мальчик? ничуть, ничуть...можно не быть с гриффиндорским флагом, чтобы сражаться плечом к плечу. старая песня, тебе не знать ли: дружба - и воин, и проводник; самого сильного из заклятий нет ни в одной из запретных книг. палочка, клетка, за плечи лямка, чуточку пороха брось в камин - глупо всю жизнь ждать письма из замка, нужно садиться писать самим. здесь не заклятья - скорей патроны, маггловский кодекс, извечный рок... где-то вдали стережёт Патронус зыбкие грани твоих миров. старые сны накрывают шалью, чьи-то глаза сберегут от пуль — я замышляю одну лишь шалость, карта, скорей, укажи мне путь.

раз уж пришёл - никуда не деться, строчки на стенах укажут путь. волчья тропа охраняет детство - значит, мы справимся как-нибудь. струйка из крана - заместо речки, зубы порою острей меча; ночь старых Сказок продлится вечно - или пока не решишь смолчать. кто выделяется - тот опасен, лучше не знать ни о чём лихом... но почему в надоевшем классе пахнет корою и влажным мхом? но почему всё сильнее знаки, руки - прозрачнее и светлей? странные песни поёт Табаки, древние травы бурлят в котле, пальцы Седого скользят небрежно, вяжет холщовый мешок тесьма... если сумеешь найти надежду, то соберёшь её в талисман. но почему всё сильнее знаки, ветер за окнами сер и тих; все коридоры ведут к Изнанке - хватит ли духа туда пойти? пусть нелегко и пусты пороги, истина, вообщем, совсем проста - здесь ты становишься тем в итоге, кем ты нашёл в себе силы стать.
строчки из книги - тоска, потеха, пусть тебе скажут, мол, что на том?...
Дом никогда не бросает тех, кто взял, и однажды поверил в Дом.

***
знаю, ты скажешь - «всего лишь книги», я не дурак, отдаю отчет. будут любимых родные лики, будет опорой в беде плечо. будет несметная сотня плюсов, что в своё время пришлёт судьба; полную цену своих иллюзий я отложил в кладовые лба. знаю, что скоро добью все цели, смело решится любой вопрос...

ну а пока - кружит домик Элли, трубку в дыму набивает Холмс. чай наливает, смеясь, Алиса, Хаку летит - за верстой верста, тихо шагают за дудкой крысы, робко подходит к звезде Тристан, Мортимер вслух оживляет строчки - эй, Сажерук, вот и твой черед!... Бильбо сбегает от эльфов в бочке, Герда бежит через колкий лёд. в детстве бежать при любой погоде с книжкой во двор - и пойди найди...
вот вспоминаешь, и так выходит - ты никогда не бывал один.


путь до окраин довольно долог; Джей задремал, опустив лицо.
войско выходит из книжных полок и окружает его кольцом.

---

Как вообще в моей жизни мог появиться молодой человек, у которого дома нет плоскогубцев!

---

Я сегодня прочитала про Эффект Даннинга — Крюгера и чото ржу.

---

Извините, накипело(тм)

[долго старательно вырезает мат]
Вот почему, почему человек, купивший ж/д билет в кассе за наличку, может подойти к кассе, сдать билет и получить обратно деньги (за вычетом чего-то там)?
То есть это нормально, что он может.
Почему, скажите мне, человек, купивший билет через сайт по карточке, чтобы сдать билет и получить деньги, должен
1. получить билет на руки, даже если была электронная регистрация
2. сдать этот билет в кассу
...пока все нормально, да?...
3. заполнить анкету со всеми данными по карточке - а это порядка пяти цифр в 10-20 знаков: всякие там рассчетные счета и прочее
4. если наизусть цифры не помнишь и не заполнил сразу и отдал в кассу, то можно либо отправить эту бумагу по почте, либо отнести на вокзал или в трансагенство (найдя потайную дверку, вы же не думаете, что можно в любую кассу это сдать?)
5. а, да, отксерить эту бумажку не забудьте.
6. ждать месяц (по обещанию) - в это время, например, одно ведовство шлет другому ведомству (и тебе копию) запрос, что ты в том поезде все-таки не ехал
7. ПРОФИТ

ПААААЧИИИИМУУУУУУ
на любой макдаковской кассе возврат денег по карте делается без проблем, интернет-сайты в течение суток возвращают деньги, если надо отменить сделку, что это за турусы на колесах, ну! Они не хотят, чтобы у них покупали по карточкам? Им нравятся очереди в кассы? У меня слов нет.

Так, вроде полегчало.

ПС: это, видимо, чтобы на фоне этого геморроя не так было заметно огорчение от необходимости сдавать билет.

---

16 сентября, еще 5

Синяя неба над головой



Качелики для качков


Еще грибы. И еще будут.


Манометр, который мне нравится


Все ушли на фронт

---

Извините, только что в голову пришло

---

Чуть ли не первый в жизни репост

Оригинал взят у tridaktna в post

к калининградцам вопрос и просьба о помощи разом
кто читает новостные ленты, наверняка в курсе что у нас в зеленоградске на пляже уже несколько недель безнадежно тусуется тюлень, которому не дает прохода прогрессивное отдыхающее человечество. Нашему зоопарку на тюленя плевать, пусть его отдыхающие окончательно затопчут, однако не плевать голландцам и Лоре tosainu тоже не плевать - короче, срочно нужен доброволец с собственным участком, чтобы тюленя временно разместить в вольере - голландский тюлений центр будет пробовать забрать его к себе. Сейчас забирать тюленя с пляжа и делать вольер придется самим, Лора готова подробно консультировать. Лично я готова принимать любое посильное участие в течение дня, я абсолютно свободна примерно с 9 до 17 и могу быть условно свободна после 17, но машины у нас сейчас нет. так что нужна и машина. И хорошо бы все это быстро, да.
спасибо. от калининградцев также прошу перепоста и распространения по знакомым.

Отбой по тюленю, спасибо. Зоопарк согласился его передержать у себя. Лора тосаину великий уговариватель зоопарков, уважаю, сил нет.

---

ЛФ и провода из Томска

Значит, так. У космонавта где-то под креслом есть какой-то маленький моторчик (из числа тыщи моторчиков вокруг космонавта). Нужный, короче, моторчик. Делает его местный завод Э. И вот эти самые моторчики что-то вдруг ломаются. Перегорают. Отчего?

На заводе в Воронеже собираются: представитель Москвы как заказчика, представитель разработчиков из Химок, представитель завода, поставляющего провод, из Томска, и представитель Воронежа, как производителя (собственно, Лидия Феоктистовна, на тот момент еще не моя бабушка за отсутствием меня).
И вот эти четыре человека понимают, что все они учились в одном и том же МЭИ.

Ну, в общем, это было самое интересное, а проблема была в том, что каким-то загадочным образом нигде не было указано, из какой конкретно меди должны быть провода из Томска. В результате они были какие попало, и когда попало на мягкую медь, то все было хорошо, а когда на потверже - то при обжимке изоляция царапалась и в этом место потом пробой шел.

---

Пост умер, пришлось повторить. 16 сентября.

Были в лесу на заброшенной турбазе, собирали, жарили и ели грибы, катались на велике, я разбила коленку.

Вид из-под одной стороны чего другой стороны чего гриба, конечно.
Да, это мухомор.



Это глазик, он смотрит.


Концентрические круги для увеселения детей.
Фото называется "Претензия на".
Я вам потом еще качелики покажу, на которых не укачивает.


Это еще один глазик, и он тоже смотрит.


А это манометр, и он мне очень нравится.


ПС: блог с фоточками - http://astisastis.tumblr.com/. Сюда все равно все копирую.

---

Проблемы Дамблдора

Сижу, упираюсь во фразу "for the greater good".
Будь она где проходной, черт бы с ней, как бы ни перевели, особо не промахнешься - "ради высшего блага" и прочие вариации. Но в двух (ну, я вот на двух залипла) местах она является ключевой, и очень хочется сохранить весь ее полный смысл.
Два эти места:
1. ГП - Геллерт Гриндевальд и, впоследствие, Альбус наш Персиваль Вульфрик и т.д. Дамблдор (вот тут пояснение на английском) - оправдывая жертвы среди мирного и не очень населения в пользу того, что зато потом все будет лучше.
2. "Типа Крутые Легавые" ("Hot Fuzz") - фраза повторяется, как и в предыдущем случае, не раз, местами - зловещим хором, и речь, ессно, опять про идею поубивать вообще всех ради сомнительного бонуса.

Технически, в "ради высшего блага" нет, собственно, перевода фразы: это буквальный перевод слов, ее составляющих. В английском эта фраза сама по себе несет коннотационно информацию о жертвах - это теряется в русском. У нас есть, как минимум, "игра стоит свеч" (и даже "овчинка стоит выделки" и "отаку должен страдать") - но толпа в черных капюшонах, которая с топорами надвигается на положительного героя, как-то плохо представляется с текстом про свечки или шкурки. Дамблдор еще бы прокатил, а вот Геллерт уже никак, слишком пафосен.
Нужна емкая фраза про то, что без страданий невозможно получить ничего хорошего. Нужно, нужно страдать, иначе никак.

У кого-нибудь есть идеи?

---

13 сентября

---

04.09.2012 в 04:33

Пишет  undel:

Страх и отвращение на Союзмультфильме
Осень наступает так бойко и ударно, что я немного теряюсь, но мимо последнего законотворческого обострения с цензурой мультфильмов пройти не могла. Поэтому вот.

Автор Undel
Страх и отвращение на Союзмультфильме
Варнинг: кукольная драма, контркультура, мат, пичалька.

- Серый, помнишь, мы боялись, что нас найдут инопланетяне?
- Ты боялся.
- А помнишь, мы боялись, что они нас похитят?
- Слушай, Косой, я глубоко уважаю твою паранойю, но я думал, что период шапок из фольги мы прошли.
- Ах ты мой бедненький, ах ты мой серенький, - нараспев отвечает он, полузакрыв глаза.
И это плохо, очень плохо, хуже, чем было после того дерьма, которое нам притаранил Равиль. Тогда фольга наехала на Косого первый раз.
Я зову его Косой, потому что у него такой разрез глаз. Красивые, в общем, глаза.
Я не знаю, в какой момент этот мелкий хрен начал помыкать мной, но, наверное, это справедливо, он умнее меня. И интеллигентнее, что ли. Хотя какой он к чертям интеллигент. Интеллигенты в библиотеках сидят, а не творят то, что творит Косой.
Сейчас он стоит надо мной в моем халате, лицо у него бледное и какое-то окончательное. Если честно, такой Косой - самое плохое начало дня. Во-первых, инопланетяне, во-вторых, он такой с утра, а главное, он трезвый, а я не люблю, когда трезвый Косой говорит об инопланетянах, я чувствую себя от этого беспомощным. Единственная надежда, что ему опять что-то приснилось. У каждого свои кошмары. Мне, например, снится, что я забыл текст. Что кадр выстроен, каскадеры, спецэффекты, все готово, мотор! А я молчу.
Я просыпаюсь в холодном поту. Косой ржет надо мной:
- Как ты мог забыть слова? У тебя четыре слова. «Ну, заяц, ну, погоди». Как ты мог бы их забыть?!
- А тебе вообще обычно слов не дают.
Это, кстати, правда. Не потому, что он забудет. Но если фраз больше трех, Косой начинает гнать. Как он гонит! Мне реально жаль, что это не снимают. Если б из этого фильм нарезать, фестивальный был бы фильм, отвечаю, я в кино всю жизнь. Я ему сто раз говорил: Косой, записывай, чувствуешь, волна идет – сядь, запиши, книга будет. Но у Косого же гордыня. В жопу, говорит, такие книги, классику писать надо.
У самого Косого другие кошмары, не чета моим. У него вообще все непросто. Я так понял, по жизни чем больше талант, тем сложнее.
Вот, помню, один случай в 83-м, у нас спектакль, а у Косого какие-то очередные сложности. Все были уверены, что спектакль отменят, а Косой взял и приехал.
Помню, стоит он за кулисами, и не белый, а серый как я. Выскакивает на сцену, и я холодею, потому что знаю Косого как облупленного и вижу, что он опасная мутная дрянь и в лучшем случае облюет сейчас весь первый ряд, а в худшем убьет кого-нибудь, или упадет здесь и сдохнет, вот вам, дети, утренник. А он вытягивается весь как струна, и что-то такое с ним происходит прямо на сцене, и когда он говорит «я маленький глупенький зайчик...», я ему верю. Вот верю!
Это Косой – а я верю.
У него бинты и синячины на венах – а я верю.
Его администратор на этот спектакль из реанимации вытаскивал – а я верю.

И вот сейчас мой прекрасный Косой склоняется ко мне и говорит:
- Серый, ты часто думаешь о том, что хуже смерти?
Нормальная тема для разговора, да?
- Нет, Косой, мне достаточно посмотреть на тебя.
- Спасибо, Серый, - всерьез отвечает он, и мне делается совсем скверно.
Раньше за такое он бы меня закопал – опускать из нас двоих может только он, а он не словил. Вот так.
- Серый, по-твоему, что страшнее, когда отрезают что-то или когда вживляют что-то?
- Когда отрезают. Когда вставляют, еще вынуть можно.
- Нет, не понимаешь. Подумай, снимают часть черепной коробки и вживляют в мозг электроды. И ты ничего не можешь сделать, даже убить себя. У Толстого проблемы, - без паузы говорит он.
- У Толстого всегда проблемы. Он сам проблема. Огромная летающая проблема.
- И у зеленого. И у Капитана. И у нас с тобой.
- У нас что, общая проблема?
И тут он начинает смеяться. Он смеется сухим мелким смехом, он смеется и смеется. Валится на кровать и смеется, кровать трясется под ним. И я понимаю, что надо будет вызывать скорую и все опять кончится в Ганнушкина – а я не люблю сдавать Косого. Но он внезапно прекращает, улыбается и говорит мне:
- Ты курил.
- В смысле?
И тогда он вопит:
- Ты курил! Курил! Курил в кадре. Убожество ты серое, ты курил!
Так я узнал про новую цензуру.

Потом мы сидели и жрали какую-то дрянь из запасов Косого.
- А причем тут мы? Все мы? Даже Толстый?
- Ну как же, Серенький. Курить-то вредно.
- Ну и? Я ж не агитировал. Я вообще отрицательный персонаж.
- Курить вредно. А ты курил. Поэтому тебя не должно быть. Уловил суть? Тебя просто не должно быть.
- Знаешь, Косой, по-моему, ты нехило перегибаешь. Что плохого случится, если из какого-нибудь мультика вырежут сцену с курением?
Он смотрит на меня пустыми черными глазами.
- Нет, все будет хорошо. Кастрация вообще хорошо. И лоботомия хорошо. Особенно когда ты решаешь, кого кастрировать, а кому мозги вырезать. Когда кругом все кастрированные и безмозглые, это удобно и морально.
- Косой, у тебя просто злой приход.
- У меня по жизни злой приход, я так живу, это называется реальность.
- Слушай, ну ладно, подвинут в сетке пару выпусков. Сколько я там накурил?
Он опять смотрит на меня, и я вспоминаю, что в африканских сказках заяц самый мудрый зверь.
- Серый, неужели ты веришь, что все дело в курении? И что этим кончится. Как здорово, что ты такой. Тебя можно рубить в фарш, а ты будешь думать, что это медицинские процедуры. Как страшно все понимать, какие бездны – лучше тебе этого не видеть. Я боялся, что они придут, а бояться поздно, они уже здесь. Всюду. Знаешь, где их нет? – он глухо бьет себя в грудь. – Здесь их нет. В тебе, во мне. Пока нет.
Он начинает мне рассказывать и говорит долго – про цензуру, про кодекс Хейса, про поджог Рейхстага, про дегенеративное искусство, про Франко, про 37 год, про уицраоров и Гагтунгра. Я понимаю только, что в его мозгах слишком много мозгов. И что у нас действительно проблемы.
- Чем ублюдочнее и порочнее режим, чем губительнее он для государства и народа, чем больше он испортил и сожрал, тем сильнее он начинает печься о том, что называет моральным здоровьем нации. Курение, поцелуи, короткие юбки, неправильные стрижки, бранные слова, любые слова. Глупое, скабрезное, страшное, смешное, грубое, откровенное, настоящее. Секс, насилие, деторождение, правда. Все, что составляет жизнь. Потому что они ненавидят жизнь!
- Косой, ты б это записал, а?
- Отъебись, Серый! Отъебись!
В самом деле, зря я влез.
- Они боятся слов и изображений, потому что боятся, что тогда смогут назвать и изобразить их самих. Что их разоблачат, и тогда они исчезнут, как плесень под солнцем. Это сродни магии. Они хотят запретить изображение жизни и думают, что от этого изменится сама жизнь. Что если воров запретить называть ворами, то и кража перестанет быть кражей, убийство - убийством, тупость - тупостью, импотенция - импотенцией. Чем больше кругом грязи и мерзости, тем плотнее должна быть завеса ханжества. Потому что они могут творить что угодно, но волк не смеет курить на экране.
Он выдыхает и продолжает спокойно:
- Сейчас взялись за нас. То, что они делают с нами – примета наступающего времени. Мы им безразличны, им многие потом будут безразличны. И делают они это не из-за детей и не из-за того, что ты, серый пидорас, в 75 году накурил в кадре. А потому что могут. За то, что ты куришь, за то, что смеешься, за то, что ты это ты. Будущее с ножницами уже идет за нами. Мы отправляемся в пасть. Но еще можем соскочить прямо с кончика языка. Ты прыгнешь со мной?
- Не вопрос, Косой. С тобой куда угодно.
Я смотрю – сейчас он на дне, на прочном дне – ему от этого даже хорошо.
- Это будет красиво. Как самоубийство влюбленных в Сонэдзаки. Знаешь, что это?
- Нет. Зато ты знаешь.
- Я знаю.
И тут я вдруг вспоминаю, как недавно смотрел наш сериал.
Косой обычно переключает, да и я тоже. Потому что смотришь и сразу думаешь, как делалось, как снималось, рабочие моменты и все такое. А тут я как-то сел и посмотрел от начала до конца. И вот… какой-то свет там был. И плевать какой по жизни я, какой он, что у него зрачок на весь глаз, что я весь трясусь, пофиг. Там было что-то такое… Добро. Искусство. Солнечный свет. Хрен знает. Как будто ничто не напрасно.
Я хочу сказать об этом Косому, но вместо этого спрашиваю:
- Помнишь, мы танцевали танго? А как я на новый год вышел в платье и с косой из пакли? Помнишь, как мы пели, а эти мудаки из съемочной нас писали на камеру, а потом вставили в выпуск? А когда я принес тебе цветы?
- Ну как же, роман-роман. Еще немного и выпуск стал бы хоумвидео. Хорошее было время.
- Слушай, ты ж на экране положительный что обосраться. Тебя ведь не порежут ни при каких раскладах. Все-таки полегче.
- Знаешь, Серый, мне достаточно, что порежут тебя.
И это лучшее признание в любви, которое я получал. Наверняка я опять не так все понял и это не имеет отношения к любви, но я не буду уточнять и портить.
Сила вдохновения подхватывает меня, и мне тоже становится легко. Я говорю ему, и голос мой ломается от нежности.
- Косой, слушай, раз все равно край, раз все кончено, то может тогда нахер твои сонедзаки, может купим стволы, две обоймы, три, сорок обойм, черт, все обоймы в мире и пойдем в твой цензурный комитет. Серьезно, сейчас волыну купить легче, чем белый, поедем и разъебем их всех. Да, потом нас тоже пристрелят. И мы упадем. Но знаешь, капли крови твоей горячей как искры вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света.
- Ты с этим в театральный поступал?
- Ага. И дети смогут загадать желание, глядя, как падают их звезды. Потому что мы звезды, Косой. Вот это будет по-настоящему красиво.
- Серый, на инопланетян не действует наше оружие.
- Косой, сосредоточься, причем здесь инопланетяне, я сейчас о цензурном комитете.
- А, по-твоему, там люди?

P.S. автор не всегда разделяет точку зрения обдолбанного зайца, психопата и пессимиста, а напротив, верит в лучшее, и что это долго не продлится.
И что у героев все кончится хорошо. Вот так.

---

Про любовь.

Я: ты видел, как мы с N сра.... обсуждали это?
С.: Да, но вы же любя? %)
Я: НАДЕЮСЬ
Я: я - любя
С: Да ну его нафиг
С: ЛЮБЯ %)

---

Почему?

- Вы, случайно, не сын Рабиновича?
- Да, но почему "случайно"?